Жан Жене

Жан Жене делал реальностью эстетическую иллюзию и тут же на глазах разрушал ее.

Жене, которого раньше причисляли к «театру абсурда», теперь, с возрождением самого термина, оказался во главе «театра жестокости». Основанием для причисления его к «театру абсурда» была проходящая через все пьесы Жене тема иллюзорности действительности. Но поскольку до разрушения иллюзии Жене закрепляет ее в ритуале, поборники теорий Арто зачисляют его в свои ряды. Его люди, подобно Пер Гюнту, представляют собой лишь слои кажущихся качеств, они лишены собственной сущности и являются только воплощением поэтических метафор. В пьесе «Служанки» одна из сестер-служанок — Клер — в отсутствие хозяйки воображает себя ею, а другая — Соланж — оказывается на месте Клер.

Исполняя эти роли, они всячески оскорбляют друг друга, а сама игра, ход которой то прерывается, то возобновляется, служит как бы средством выражения амбивалентных чувств ненависти и обожания по отношению к «мадам», друг к другу и к самим себе, а одновременно как бы репетицией к отравлению госпожи. Этот многогранный «театр в театре», когда одна иллюзия наслаивается на другую для того, чтобы создать впечатление ускользающей из рук реальности, оказывающейся миражем, Жене хотел еще более обогатить, настаивая на том, чтобы роли служанок исполняли актеры-мальчики.

Но вдруг, после того, как покушение не удается (хозяйка, спеша к своему любовнику, освобожденному из тюрьмы, куда он, было, попал по ложному доносу служанок, не притрагивается к поданному ей отравленному чаю), игра становится действительностью: Клер в роли «мадам» сама выпивает чай с ядом.